Автор: Джаггернаут aka Семнадцать отвратительных енотов. Текст со страницы http://www.juggernotes.com


Я сплю


    Когда я засыпаю бесповоротно, домовой выбирается из стенного шкафа. За спиной у него рюкзачок. Сопя, домовой залезает на письменный стол и начинает распаковывать поклажу.
    Лунная Белка появляется первой. Она спрыгивает с подоконника, цепляясь за тюль. Ещё секунда - и на стопке компактов возникает Топтых, недовольно болтая короткими ногами. А там и Казуист съезжает по антенне - как всегда, тощий, кривоногий и немилосердно затянутый в чёрную материю.
    Домовой приветствует гостей.
    - К нему? - показывает он на меня. Я сплю. Все кивают.
    - Это невозможно, - важно говорит домовой, подражая английскому дворецкому. - Он спит.
    - Вижу, - бормочет Топтых. - Он всегда спит. Зря приходим.
    Домовой хлопочет над небольшим чайным сервизом, добытым из рюкзачка. Откупоривает термос размером с батарейку.
    - Вприкуску будете или как обычно? - интересуется он. Он скуп.
    - Как обычно, - хором отвечают гости. Домовой с тяжёлым вздохом лезет за мешочком сахарного песка.
    Чаепитие быстро заканчивается. Казуист открывает книгу, лежащую на подлокотнике кресла, и углубляется в чтение. Топтых, как обычно, раздражённо бурчит.
    - Что вы хотели у него попросить на сей раз? - говорит домовой.
    - Чтобы он не слушал песню про этих... Гирадора и другого, не помню, - отвечает Лунная Белка.
    - Лабрадор и Гибралтар, - чуть презрительно поправляет Казуист, не отрываясь от книги. Ему очень нравится рассматривать формулы.
    - Верно, - говорит Лунная Белка. - От этого в северных областях идут дожди. Хлеба ложатся, и землепашцы недовольны.
    - А я должен сказать, чтобы он не думал про ад, когда делает пересадку в Мытищах. У нас из-за этого ереси плодятся. - Топтых шумно отхлёбывает из чашки. Казуист хихикает.
    - А у тебя что? - спрашивает домовой, скорее из вежливости. Казуист неопределённо машет рукой. Он весьма заносчив.
    - Всегда так, - ворчит Топтых. - Когда не удаётся сбежать из пентаграммы, так сразу - иди туда-то, проси то-то. Я таким, как он, - Топтых тычет в мою сторону, - головы откусывал. А здесь я ростом с полкнижки.
    Казуист вновь хихикает. Топтых злится.
    - Сколько им не объясняй, что никто из нас не выдержит его взгляда, - говорит Казуист, - они не понимают. Просят и просят.
    - Здешним летом, когда он пьяный не дошел до дома, а продрых в лесопарке всю ночь, у нас началась война! - обвиняюще пищит Лунная Белка.
    - Смеёшься? - печально спрашивает Топтых. - Когда он Хексен ставит... ай, да что говорить.
    Казуист, поднатужившись, закрывает книгу.
    - Неинтересно, - важно говорит он. Он всегда так говорит.
    Топтых раскачивает стопку кассет.
    - Ты чего? - говорит домовой.
    - Найду этих Лабадаров и спрячу где-нибудь. Хоть что-то...
    - А ну положи! - возмущается домовой. - В гостях всё-таки!
    Топтых водружает кассету на место. Лунная Белка танцует на клавиатуре. Кнопки подаются, но клаца не слышно. Казуист и домовой аплодируют.
    - Так-так-так, - говорит мой ангел-хранитель с высоты люстры. - Опять пляски-выпивка?
    Топтых, Лунная Белка и Казуист изображают смущение. Домовой разводит руками.
    - Да вот... приходят и приходят, не запретишь им.
    Мой ангел-хранитель смотрит на меня. Я сплю. Мой ангел-хранитель излучает сарказм:
    - И зачем вы здесь?
    - Опять послали. - Казуист почти вежлив. - Из подшефного мироздания. Попросить обо всяком.
    - Только это бесполезно, - продолжает Топтых.
    - Разве что собраться, - пожимает плечами Лунная Белка. Мой ангел-хранитель чистит крылья от пыли, скопившейся на люстре. Я ворочаюсь во сне.
    - Тихо! - трагически шипит домовой. Топтых прячется за стопку кассет. Казуист бросается за телевизор. Лунная Белка прижимается к колонке.
    - Ладно, разошлись, - приказывает мой ангел-хранитель с интонацией сержанта ППС. - А то в каждой квартире такое, что ни ночь. Мирозданий полно, а людям здоровый сон важен.
    Домовой упаковывает сервиз. За спиной у него Топтых боком крадётся к миниатюрной отвёртке - давней своей мечте. Мой ангел-хранитель громко цокает языком. Топтых тут же делает вид, что он ни при чём.
    Первой исчезает Лунная Белка, взмахнув на прощанье узкой ладошкой. Затем растворяется в самом тёмном углу Казуист. Топтых некоторое время что-то неразборчиво бормочет и постепенно выцветает до полной неразличимости.
    - Наврут что-нибудь, - отвечает мой ангел-хранитель на незаданный вопрос домового. Тот пожимает плечами и протискивается в стенной шкаф. Мой ангел-хранитель задумчиво смотрит на меня.
    Очень тихо. На улице только что погас фонарь. Мне снятся Лунная Белка, Топтых и Казуист.
    Я сплю?