Не изобрету велосипеда, если скажу, что легирование того или иного вымышленного мира его историей - дело авторополезное и читателеугодное. Ясно, что автор может придумать своему миру самую разную историю, но вот историография мира чётко зависит от реалий такового.

   Ниже предлагаются к рассмотрению некоторые выкладки относительно места и функций историографии в мире либерпанка. Выкладки эти я полагаю достаточно простыми, так как все рассматриваемые явления в той или иной мере уже существуют в настоящее время и нуждаются разве что в доведении до экстремума и объяснении с позиции мира, построенного, напомню, на возможности обмена чего угодно на что угодно.

   Надеюсь, что нижеследующий текст поможет потенциальным авторам произведений стиля "либерпанк".

   О неизбежной диссоциации истории.

   Кризис истории как метарассказа можно объяснить вполне рыночными причинами. Метарассказов не может быть много, а в идеале он вообще один, истинный - и это резко ограничивает количество его продавцов. Вообще, приходится констатировать, что апокалиптические предвидения патриотов о полном уничтожении "советской" версии истории и монопольном господстве некой "западной" версии не оправдались, хотя и выглядели логично - с советской точки зрения, без учёта "антимонопольного законодательства".

   Об исторической информации как о товаре.

   Историческая информация, как и всякая другая, в своём коммерческом аспекте подчиняется тенденциям рыночного производства и потребления информации. Информацию как товар в обозримом либерпанковском будущем характеризуют: увеличивающаяся стоимость креатива, постоянная или уменьшающаяся стоимость оформления и дистрибуции, определение числа потребителей через число продавцов и через пропускную способность каналов связи. Рассмотрим эти обстоятельства подробнее.

   1. Увеличивающаяся стоимость креатива, то бишь "всё приедается". Для исторической информации этот фактор вообще действует экстремально, потому что информация эта - о том, что уже случилось. В отличие, например, от информации о текущем скандальном судебном процессе, который ещё неизвестно, как закончится. Следствия:

   1а) гипертрофия эйдоцентричности, то есть максимальное педалирование Образа в ущерб Слову и Тексту (как структуре информации) сравнительно с повседневным информационным обменом. Рискну предположить, что сам креатив той или иной исторической информации коммерческого назначения будет оцениваться именно по степени вытеснения Слова и Текста Образом относительно предыдущих версий той же темы;

   1б) стремление криэйторов к экономии усилий естественным образом ведёт к стереотипизации их продукта и понижению спроса на него, что не может нравиться заказчикам. Отсюда можно спрогнозировать конфликт между криэйторами и заказчиками, причём первые, скорее всего, в рамках этого конфликта пойдут на неформализованное сотрудничество со сколько-нибудь влиятельными меньшинствами, имеющими исторические интересы. В конечном счёте этот процесс приведёт к обслуживанию стереотипов меньшинств всем коммерчески значимым креативом на историческую тему¹.

   2. Постоянная или уменьшающаяся стоимость оформления и дистрибуции информации повышает конкурентоспособность информации на историческую тему по отношению к повседневной информации. Фильм с оцифрованной куклой исторического деятеля ничем не хуже прямого репортажа с пресс-конференции действующего президента.

   3. Определение числа потребителей через число продавцов и пропускную способность каналов связи означает, что разнообразие версий истории будет прямо пропорционально информационной связности на данной территории. Идеи академика Фоменко были бы немыслимы в эпоху уличных репродукторов и единственного канала телевидения. В эпоху электронных сетей и - позднее - сетевидения тысячи фоменок, причём не академиков, а коммерсантов безо всякого понятия об интеллектуальной дисциплине, найдут достаточную клиентуру для своих предприятий.

   Об упорядочении истории рынком.

   Пункт 3 из предыдущей главки, на первый взгляд, предрекает замену истории как метарассказа торжеством хаоса. Однако необходимо учитывать и фактор самого потребителя. Сформированный миром либерпанка потребитель истории предъявит достаточно жёсткие, упорядоченные и воспроизводимые требования к товару, за исключением описания новейшей истории, но об этом позже.

   В-главных, история потребителем будет рассматриваться как совокупность сделок, причём сделок двух и только двух видов: единовременных, между современниками, и фьючерсных, между поколениями. Это однозначно исключает из рассмотрения фактор цивилизации как таковой, то есть всю упорядоченную деятельность масштаба человеческих сообществ (производительные силы, производственные отношения, национальный или религиозный подъём и проч.).

   Внимание потребителя истории фокусируется на исторических событиях только как последствиях сделок и сговоров². Разумеется, при таком подходе неизбежен шабаш коммерческой конспирологии - будут рассматриваться перипетии сделок реальных и "реконструироваться" сделки, объясняющие тот или иной поворот в истории.

   Фьючерсные сделки будут рассматриваться как безличные, и скорее всего, их освещение для некоторого потребителя истории будет ограничено его личными стереотипами.

   О потребителях истории.

   По признаку вовлечённости в потребление разумным будет выделить среди потребителей истории три группы.

   1. Массовый потребитель. Специально в исторической информации не заинтересован и получает таковую в общем пакете.

   2. Элитный потребитель. Люди, интересующиеся историей в качестве хобби. Составляют основной рынок потребления коммерческой исторической информации.

   3. Профессиональный потребитель. Люди, преуспевание которых зависит от знания истории. Крайне узкий круг экспертов и, возможно, политиков. Коммерческой исторической информацией могут интересоваться только в качестве заказчиков.

   Другая классификация: по наследию (религиозному-национальному-политическому), носителем которого является потребитель, и меньшинству, к которому он принадлежит. Относительно этого признака существуют три типа коммерческой исторической информации, за которые данный конкретный потребитель согласен платить, хотя бы своим вниманием:

   1. Положительная - повышающая самооценку потребителя.

   2. Отрицательная - понижающая самооценку потребителя³.

   3. Коммуникационная - используется для общения с носителями иных наследий и представителями иных меньшинств. Может как понижать, так и повышать самооценку собеседника.

   О брэндах в истории.

   Упомянутая выше экономия усилий криэйторов в сочетании с ограничениями, вызванными желательностью связи с реальными историческими событиями⁴ приведёт к возведению тех или иных исторических личностей, реалий и сюжетов в разряд брэндов.

   Основным следствием процесса станет невозможность использовать составляющие брэнд смыслы в ином контексте; так же, как невозможно, скажем, под маркой "Пепси" заняться автомобилестроением.

   Примером последовательных и серьёзных (пусть пока и неудачных) усилий по созданию исторических брэндов служит процесс, известный на территории СССР-РФ под собирательным названием "демшиза". В мире либерпанка такое отношение к истории, с поправкой на сетевые системы распространения информации, является естественным, одобряемым и коммерчески выгодным.

   О генерации коммерческой информации на исторические темы.

   Важно понимать, что в мире либерпанка всякое информационное изделие на историческую тему, отвечающее классификациям и обстоятельствам, приведённым выше, в общем случае не зависит ни от других подобных изделий, ни от реальной истории⁵.

   Из изложенного выше следует, что такое информационное изделие будет описывать некоторую сделку между историческими личностями (точнее, брэндами) и её последствия через совокупность возможно более ярких и захватывающих образов.⁶.

   Описание исторических сделок, как между современниками, так и между поколениями, будет предельно ревизионистским. Иными словами, сделки будут классифицироваться как удачные или неудачные только в зависимости от того, насколько более либеральным в результате их стал мир.

   Следовательно, существуют две исторически выигрышных роли (творец удачной сделки и жертва неудачной) и две проигрышных (творец неудачной сделки и жертва удачной). Соотнесение этих ролей с потенциальными покупателями в перечисленных ограничениях и определяет заказ на изделие.

   О политкорректности.

   Всякая информация, помеченная лейблом "История", служит в обществе источником напряжения, не обусловленного сиюминутными рациональными интересами составляющих его индивидов. Очевидно, что напряжение это в мире либерпанка совершенно неприемлемо. Столь же очевидным выглядит предупреждение такого напряжения через создание компромиссного метарассказа, "чтобы никому не было обидно". Однако, как было сказано выше, единый метарассказ, даже компромиссный, для либерпанковского общества опять-таки неприемлем, ибо он лишает возможности на истории заработать.

   Отсюда следует мягкий, имплицитный запрет на споры на все исторические темы, то есть вывод таких споров за рамки приличного поведения на публике. Исключение составят ритуальные споры с воображаемыми оппонентами-сторонниками проектов, некогда составлявшими альтернативу либеральному⁷. Цель описанного запрета - исключить синхронизацию версий истории различных групп потребителей, каковая синхронизация ограничила бы рынок сбыта истории.

   Для каких-либо частных дискуссий - скажем, локализованных сетевых - этот запрет действовать не будет, однако сами споры будут иметь чисто психологическое значение, так как неизбежны "белый шум" политически активных дилетантов и скатывание сколько-нибудь открытых сетевых сообществ, объединённых интересом к истории, во взаимный флейминг и флуд.

   О развитии ситуации.

   Описанная выше коммерческая диссоциация сколько-нибудь отдалённой истории имеет все шансы на успех. Исторические метарассказы как таковые в мире либерпанка остаются достоянием антилиберальных групп и сект, которые в конце концов просто не рискуют публиковать их, так как эти метарассказы тут же будут разодраны на креатив. Однако главной проблемой становится то, что история продолжается, и сами технические возможности по хранению и дистрибуции информации становятся угрозой для её потенциальной коммерческой переработки⁸.

   Истинность информации становится товаром, и товаром выгодным ("Вы хотите вспомнить, что Ваш депутат говорил два, три пять или десять лет тому назад? Во всеобъемлющем архиве нашего сайта всего за... вы сможете просмотреть видеозаписи его выступлений"). Подчёркиваю - истинность информации, а не сама информация, которая в данном случае, напротив, из-за своей истинности затрудняет генерацию разнообразных версий новейшей истории и сужает рынок её сбыта.

   "Антимонопольные" стратегии для рынка новейшей истории: покупка возможности редактирования чьего-либо информационного следа или создание альтернативного и более широко доступного информационного следа сопоставимой сложности.

   Сколько-нибудь протяжённый конфликт интересов, вынуждающий прибегать к этим стратегиям, ведёт к хаосу в области описания новейшей истории. Требования потребителя, описанные выше, для данного случая отступают на второй план, так как коммерческая ценность информационных изделий на тему новейшей истории определяется не только реально заплаченными за них деньгами, но и формированием собственно рынка, то есть и будущими сделками тоже.

   Некоторые механизмы возникновения такого хаоса:

   1. Некорректная рекурсия жизнеописаний действующих политических фигур, то есть нестыковки в отредактированных биографиях.

   2. Размножение альтернативных имиджей, когда редактирование информационного следа проводится часто, но каждая новая редакция сохраняется и влияет на потребителей информации отдельно.

   3. Гистерезис информационного следа, то бишь невозможность желательного восстановления отредактированного информационного следа из-за последствий, наступивших в обществе в результате самой редакции такового.

   Описанный хаос в историографии новейшего времени со временем непременно выплеснется в актуальную политику и начнёт влиять на таковую по нарастающей, причём как самостоятельный фактор, слабо зависимый и от криэйторов, и от заказчиков. Однако данное рассмотрение этот вопрос уже не затрагивает.

   1. Крайне утрированный пример. Заказчик криэйтору: "а не задробило тебя писать про Катынь и страдания польского народа от рук адских русских коммунистов? У меня это плохо покупать стали." Криэйтор молчит. Потом звонит в "Движение за Польскую неподлеглость от Берлина до Урала и мщение подлым москалям" и жалуется. На следующий день заказчика обкидывают тухлыми яйцами и грозят судебными исками за то, что отвлёкся от насущной темы поедания москалями маленьких польских младенцев. Заказчик берёт у криэйтора материал. Криэйтор ухмыляется, намереваясь писать на ту же тему до конца года - а получится, так и далее. Назад.

   2. Например, именно этим объясняется устойчивость суеверия, что пакт Молотова-Риббентропа послужил причиной Второй Мировой войны. Рекомый пакт - ближайшая к войне по времени сделка. Назад.

   3. Лично я не без удовольствия посещаю некоторые западные форумы, где любят высказываться на тему русской - и советской особенно - истории. Удовольствие относится не к содержимому высказываний, а к их интеллектуальному уровню. Назад.

   4. Чем устойчивее либерпанковский образ жизни, тем слабее эти ограничения будут. В "Катастройке" Александра Зиновьева есть предельно гротескное описание "перестроечного" театрального спектакля. В мире либерпанка примерно то же самое будет выдаваться на полном серьёзе, с поправкой на технологию и безо всякой мысли о гротеске. Назад.

   5. В мире либерпанка индивид или сообщество таковых по определению не нуждаются в апелляции к каким бы то ни было историческим обстоятельствам для оправдания каких бы то ни было действий. Назад.

   6. Филип Киндред Дик, "Предпоследняя истина", о фильмах Готтлиба Фишера. Назад.

   7. Аналог обличению "сталинского режима", комильфотному едва ли не во всех сколько-нибудь крупных речах политиков РФ начала 1990-х годов. Назад.

   8. Например, если бы население РФ году к 1993-му располагало сетевым телевидением, то банальная трансляция записей Съездов народных депутатов СССР произвела бы ужасающий по своим масштабам и совершенно непредсказуемый эффект на актуальную политику РФ. Назад.