Классификация произведений о будущем.

   В противовес определениям 'а, сначала я хочу выдвинуть собственную классификацию произведений о будущем, базирующуюся на следующих посылках:

   - всякое будущее описывается как изменённое настоящее, отодвинутое вперёд по времени. Если автор описывает будущее на материале описаний прошлого, он всё равно описывает его как изменённое настоящее, т.к. прошлое осмысляется автором в настоящем времени;

   - всякое "описываемое будущее" является незавершённым, однако "завершённое будущее" в произведении непременно присутствует в качестве описания второго уровня (примеры: О'Брайен втюхивает Смиту про то, как всё будет плохо, или Камеррер мыслит о "вертикальном прогрессе");

   - всякое изменение настоящего, характеризующее "описываемое будущее", может быть классифицировано по двум категориям: желательность этого изменения для автора и вера автора в возможность такого изменения.

   Отсюда описания будущего делятся на четыре группы по виду системообразующих изменений:

   - желательные-возможные. Практически вся серьёзная "звездолётная" литература индустриальной эпохи, с поправкой на западный триллинг (когда надо было палить в кого-то из бластеров) и советскую сознательность. Ефремов, Стругацкие, Хайнлайн, Андерсон, Ле Гуин и прочая, прочая, прочая... Критерием серьёзности как раз служит взятие будущего в динамике, т.е. присутствие "завершённого будущего", даже в его катастрофическом варианте ("Хайнский цикл");

   - желательные-невозможные. "Утопия", "Город Солнца" и им подобные. На первый взгляд, описанное там будущее статично, но, учитывая времена, в которые это писалось, понятно, что вся динамика вынесена во взаимодействие текста с читателем. Как только возможность выноса такого взаимодействия исчезла (спасибо Гутенбергу и его последователям), подобного рода произведения набирают читабельность за счёт всё той же бластерной пальбы (Бессонов, например, с его имперским циклом);

   - нежелательные-возможные. "-панк". Кибер-, либер- и любой иной. Сюда же относится и жанр романов-предупреждений (класса "Дивный новый мир"), который был актуален только в условиях соперничества "больших проектов".

   - нежелательные-невозможные. Антиутопии. "Мы", "1984", и прочее. Представляют собой, по сути, клевету на ту или иную концепцию и её воплощение в реальности. Эффект клеветы достигается за счёт гипербол и гротеска. Я утверждаю, что авторы в описанный ими мир не верят; они его не видят, так что не могут описать его как работоспособный. Классический и многажды приводимый пример - залепуха с телескринами. Лишь бы напугать, а может ли такое работать, не может...

   Сюжетообразующий переход либерпанка.

   Сюжетообразующий переход для либерпанка выводится по аналогии с таковым у киберпанка. Извиняюсь за рифму.

   Для киберпанка сюжетообразующим переходом между "будущим описываемым" и "будущим завершённым" является стирание (вариант: восстановление) грани между человеком и компьютером, причём с обеих сторон. Общий пример: "Нейромант", где Уинтермьют рассматривается как личность, а Нейромант интегрирует людей в себя. Наркотические заморочки киберпанка суть средство изменения человеческого сознания для лучшей работы с компьютером, а всяческие нейрошунты от затылка до задницы - итог изменения компьютерных систем для работы с человеком.

   Пожалуй, самое инструментальное определение либерализма я нашёл у Константина Крылова. "Либерализм - это всего лишь учение о свободе неограниченного обмена чего угодно на что угодно". И три следствия, начинающиеся со слов "свобода неограниченного обмена требует":

   - "...чтобы все сущее (и шире - все мыслимое) могло рассматриваться как возможная собственность";

   - "...абсолютной (или, как минимум, очень большой) ликвидности любой собственности";

   - "...[чтобы было гарантировано] публичное признание законности и легитимности любого обмена".

   Собственность, подлежащая обмену, называется товаром. Субъект, описываемый искусством, называется персонажем. По аналогии с киберпанком сюжетообразующий переход либерпанка между "будущим описываемым" и "будущим завершённым" состоит в стирании (вариант: восстановлении) грани между персонажем и товаром, причём с обеих сторон. Тот же цикл рассказов Айзека Азимова о трёх законах робототехники, если заменить там исследователей и техников с их проблемами на клерков и менеджеров по продажам роботов, представлял бы собой классический либерпанк, равно как и некоторые рассказы Роберта Шекли.

   Отсюда приведённые выше цитаты можно рассматривать как правила генерации сюжетов в либерпанке. "Будущее описываемое" изменяется в "будущее завершённое" через присвоение некоему человеческому проявлению статуса собственности, статуса ликвидной собственности, статуса собственности, статуса собственности, которую можно продать законно и публично.

   Вот, собственно, и всё.